[indent] - Сильви, стой!
[indent] Это повторяется снова и снова. И снова.
[indent] До бесконечности. Все словно подвисло в этой точке, и больше не существует понятия времени, пока один из них не примет решение. Но это иллюзия: на самом деле времени очень мало.
[indent] Монолитные стены содрогаются под натиском неумолимой энергии, но еще стоят - пока за ними, за тем витражным окном, за его спиной и за спиной бесконечно ухмыляющегося Того, кто остается, священная линия времени трещит по швам и расплетается на свои неточные копии. В одной из них, возможно, существует Асгард, в котором, возможно, и вправду нашлось бы место двум вариантам Локи - или кому-то из них. Но думать об этом сейчас нет времени.
[indent] - Стой...
[indent] Клинок едва не врезается ему в шею, холодная сталь в миллиметре от кожи, еще чуть-чуть - и прольется драгоценная кровь йотуна прямо на обсидиановый пол. Нужно бы забрать у нее эту штуку, пока не натворила бед. Но это не так-то просто. Она тоже просчитывает на два, на пять, на дюжину шагов вперед. Неприятно осознавать, но в чем-то она даже лучше него. И все же недостаточно, чтобы остановиться хоть на миг и обдумать ситуацию.
[indent] Это даже не пат. Это мёртвый тупик, где хитрец перехитрил сам себя. Череда из бессмысленных повторений в рекурсии. Снова и снова.
[indent] - Стой.
[indent] Как будто бы от количества повторов что-то изменится. О нет, Сильви упрямее, чем его собственное высочество. Она росла с мыслью об этом дне, засыпала и просыпалась, строя планы, и вот наконец она так близка к цели всей своей жизни, разве что-то может ее остановить? Уж точно не тот, кто предаст брата родного за трон. И вот тут она - невозможно не согласиться - права: он бы сам себе не поверил, вот в чем дело. Если бы Локи до сих пор был нужен трон, он бы именно так и сделал. Наплел бы ей с три короба про любовь, про оттаявшее сердце, смотрел бы на нее с самыми чистыми глазами, может быть, даже украл поцелуй - а потом забрал бы себе все остальное. Не в первый раз ему такое проворачивать. Конечно, было бы лучше сидеть на троне рядом с ней, и так не хочется ее убивать, хоть она сама так и рвется на его кинжал... Соблазн, на первый взгляд, просто огромен.
[indent] Вот только этот трон, что им предложен, отчего-то слишком сильно похож на тюрьму.
[indent] Нельзя убить дракона, не заменив его. Кто-то должен будет занять место Того, кто остается. Если он сказал правду, кому-то придется делать эту работу за него. Стоять во главе TVA. Уничтожать неугодные вселенные. Решать, какой из версий остаться, а кому умереть. Сильви - Локи уверен - к этому точно не готова. Сильви, которая столько прошла, чтобы разрушить TVA, не станет управлять этим ужасным местом, не станет даже думать об этом.
[indent] Не сможет спокойно жить с этим, зная, что причина всей ее боли продолжает здравствовать и процветать, и быть за это в ответе...
[indent] А Локи бы стал? Он хотел спалить тут все дотла, и все же? Пожалуй, если бы не одно "но". Есть вещи, которые невозможно подделать, будучи даже самым талантливым актером, потому что их - без иллюзии, и Тот, кто остается, ей не владеет - нельзя контролировать. Зрачки глаз. Локи увидел этот неподдельный ужас перед бездной, эту мольбу уставшего сидеть на троне в конце времен в полном одиночестве.
[indent] Неужели Сильви не видит, что что-то здесь не так? Возможно, потому что она ослеплена собственной болью, стоящей перед ее глазами, иначе обязательно бы заметила.
[indent] - Я все понимаю, - он опускает руки ей на плечи, и ее хватка на мече слабеет, хоть край клинка все еще не далек от его шеи, и нет сомнения: одно неверное слово или движение, и слезы в ее глазах не помешают ей нанести удар. Но сейчас она хотя бы слушает. - Не спрашивай, как я понял. Просто знай, я не причиню тебе боль.
[indent] По правде, она причиняет сама себе боль сейчас не меньше, и это... Это просто невыносимо.
[indent] Он завел их сюда, Тот, кто остается. Он ждал их. На миг заставил их думать, будто на самом деле боится смерти - нет, он испуган совсем другим; хотя Мисс Минуты была так убедительна в своей "отчаянной" попытке предложить сделку, только бы они отказались от задуманного. Но он уже знал, что они не купятся. Потому что нужно, чтобы дошли. Нужно, чтобы убили. А впрочем, даже это не так важно. Это - ловушка, шкатулка с секретом, в которой любое решение пазла устроит ее конструктора. А теперь он с любопытством ждет, кто же из двух вариантов Локи одержит верх, а после - что выберет. Они просто не могут выиграть. Но должны. Может быть, смогли бы, если бы не дрались друг против друга.
[indent] - Мне не нужен трон, - во всяком случае, не такой. И не без нее. "Я лишь хочу счастья тебе." Локи мог бы поклясться ей своей душой, раз уж TVA подтвердила, что душа у него все-таки есть. Но для Сильви каждое его "нет" звучит как "да" и наоборот. Она недоверчива, а ему нет веры. Но она должна ему поверить. Как? Они проходили это уже миллионы раз...
[indent] - Зачаруй меня! Увидишь, что я не лгу. Давай же, я не буду сопротивляться.
[indent] Разве только совсем чуть-чуть: слишком уж рискованный шаг, ведь тогда Сильви ничего не стоит вывести Локи из игры и довести задуманное до конца... Безумие, она ни за что не поверит, что он может так глупо подставиться. Здесь должен быть какой-то подвох, да, Сильви? Вот только в чем же? Но на то и расчет. Только этот безумный риск может заставить ее засомневаться в своем понимании происходящего и довериться в ответ хоть на секунду. А этого вполне достаточно.

[indent] Дакка кипит, бурлит, громыхает буйством звуков, запахов и красок. Дакка - ошеломляющий восторг, и она же - паника от духоты в толпе. Дакка похожа на Вавилон: тысячи языков и вероисповеданий роятся в ней, смешиваются, поют и враждуют, и снова мирятся, когда приходит очередной праздник. Не так уж важно, чей он, успех всегда обеспечен.
[indent] У Вишахари с богами отношения странные, такие же вавилонские: она не верит, но и не отвергает. Хорошо бы начать с того, чтобы определиться, кого считать богами, что определяет эту божественность? Один ли он или их много, является ли хоть кто-то из них творцом этого мира, или над ними стоит что-то большее, что-то, что древнее и сильнее них? Вишахари точно знала две вещи. Первая: боги, чьи имена называли люди, существовали. Вторая: молитвы к ним имеют не больше смысла, чем разговор со стенкой. Если бы даже боги и хотели слушать, все они заперты в Бездне, которой нет конца и где есть все и нет ничего. А между Бездной и миром людей - даже не стена, а бутерброд из двух мембран, а меж ними прослойка Синиструма. Триплекс. Термостойкий, почти не пробиваемый, заглушающий голоса и прочие сигналы. Боги не слышат молитв и не могут на них ответить - до тех пор, пока какой-то идиот не призовет их сюда.
[indent] Значило ли это, что Вишахари не нравился праздник в честь такой-то богини, надругавшейся над божками поменьше и потому почитаемой? Конечно же нет. Она наслаждалась фестивалем и веселилась на нем, полностью оправдывая свое имя. Хочешь танцевать - танцуй, можешь смеяться - смейся, пой, выпивай, кружись в вихре из цветочных гирлянд и разноцветных сари. Иначе для чего тебе жить?
[indent] Потом она чувствует его. Капля родственной крови, пусть и разлитая по литрам из примесей, подобна маяку. Кровь у Итана тоже - генетический хтонический Вавилон. От него пахнет Изнанкой больше, чем от нее самой, пусть и недавно вышедшей прямиком из Бездны. Он что-то ищет здесь, но это все пустое, а должен бы искать только ее.
[indent] - Найди меня, - голос тянется за ним по пятам, окружает, стучится в мысли. Она обожает такое, играться с путниками и немножко сводить их с ума голосами в голове, родными и незнакомыми:
[indent] - Я здесь.
[indent] - Ближе.
[indent] - Нет, сюда!
[indent] - Слева от тебя, уже рядом...
[indent] - Здравствуй.
[indent] - Здравствуй, - говорит она, улыбаясь одними глазами из-под платка с красной каймой.
[indent] Лила совсем юная, с красной точкой бинди на лбу, в светлом платье, расшитом цветами, с какой-то поклажей в корзинке - можно заметить фрукты и хлеб. Она выглядит слишком невинно для той, кем является и как себя чувствует Вишахари. За этим лицом ярость и смерть, клыкастая голодная пасть, готовая обглодать до косточек каждого и всех до единого на площади - никогда не будет много, ей не насытиться, а если так, то какой в том смысл? Она смотрит на людей, как на картинки еды в инстаграме: красиво, эстетично, аппетитно, но есть нельзя. Вместо этого Лила надкусывает спелый манго, пока ее глаза в первый раз в жизни по-настоящему видят перед собой ее спасителя из глубин хаоса. Она должна ему три желания или что-то вроде того. Она должна выполнить обещание, данное много лет назад.
[indent] Ей нравится его игра слов, этот ничего не значащий, и в то же время значимый вопрос. Как ей тут, в самом деле? Стоило ли оно того? Правда ли там настолько хуже испорченного здесь? И она знает ответ. Здесь есть хоть что-то - по правде, слишком много всего - и хорошего, и плохого. В Бездне нет ничего, кроме безумия. Но если Итан надеется, что она избавит этот мир от его испорченных частей, что она что-то излечит или исправит - нет, Вишахари пришла в этот мир не для этого. Кто она такая, чтобы мешать людям уничтожать самих себя? Грешные люди таковы же на вкус, что и праведники. Но все же в каком-то смысле он ухватил самую суть: она действительно предпочитала негодяев.
[indent] - Вкусно. Жарковато, правда, но жить можно, - отвечает она, очень издалека намекая, что не против уехать в более привычные ему туманные северные края. - И от какого яда мне тебя избавить? Мне поглотить кого-то, кто мешает тебе жить?
[indent] Наверное, ритуал призыва не был проведен идеально, хотя требовать большего от едва понимающего, что делает, юноши, глупо. Вишахари и не требовала. Она знала, что поменять на желание колеса Сансары слишком сложно, даже опасно. Но она не могла ждать дольше. Так уж случилось, что ни один из демонов Гоетии тогда не явился Итану, оставив, наверное, в разочаровании. Ритуал должен был перенести ее к родной крови. Как-то так вышло - и все боги и божества смеялись над ней - более близкая родная кровь ждала ее не в Великобритании, а в Бангладеш. Но он нашел ее теперь, как раз вовремя, когда она уже не выглядит, как ребенок.
[indent] - Я знаю, я обещала тебе покровительство, и вот я здесь. Прости, что так много времени заняло до нашей встречи. Но я держу обещание. Чего ты хочешь? Чего ты ищешь? Я знаю тысячи ответов.
[indent] Вишахари касается плеча Итана тыльной стороной руки, в которой держит фрукт, с фрукта капает сок, сладкий и липкий. И она предлагает этот фрукт вкусить ему. - Это не яд, это манго. Ты никогда не ел такие.
[indent] - Забери меня отсюда. Увези.
[indent] Она говорит в лоб. Ни к чему лукавство и долги предисловия. Она любит эти места, эту землю, запахи специй, родную - или почти родную - речь, но не может больше оставаться здесь, среди слепящего солнца, запертой в трущобах, здесь ей больше ни к чему тратить время. Раджим справится без нее, его теперь больше интересуют книги, чем маленькая Лила. И у нее теперь свой путь. По-самурайски без цели, но лучше: было бы удовольствие от процесса.